swinggoodru

Группа Саъдии Шерози в Одноклассниках. O-allah!!!Дар рохи зиндагони охиста рав пайваста рав! Гулистoн Author: Саъдӣ Шерозӣ Publisher: Душанбе.Афсона Publication date: 2007 Number of pages: 134 Format / Quality: DjVu Size: 2,45 Mb Language:Tajik. Ба ривояти Ибни Футӣ (м. 723 ҳ.қ.) ки муосири Саъдӣ буда ва бо ӯ номанигорӣ доштааст, номи ӯ «Муслиҳиддин» ва куняаш «Абӯмуҳаммад», лақабаш «Мушрифуддин» ё «Шарафуддин» ва тахаллусаш «Саъдӣ» аст. Дар таърихи вилодати ӯ ихтилоф аст. Ба чӣ кор оядат зи гул табақе? Аз «Гулистон»-и ман бубар варақе! 10,000+ пользователи скачали последнюю версию Гулистони Саъди в 9Apps бесплатно каждую неделю! Клик, чтобы начать скачать приложение, подождите минуточку, после завершения загрузки вам можно играть его. Это горячее приложение было выпущено в 2017-01-10. Китоби Гулистони Саъдии Шерози. Гулистон аз суханони кутоху хикматнок ва хикояту тамсилхои нодир дар шакли назму наср танзим ёфтааст. Если вы на этой странице, то вы хотите скачать или послушать шеъри саъдии шерозӣ. Фанаты этой песни уже давно скачали у нас ее. Баман Солат - Шеъри Саъдии Шероз. Мусоев Абдурозик Разокович - Gazal 8 - Саъдии Шерози. Мусоев Абдурозик Разокович - Gazal 13 - Саъдии Шерози. Мусоев Абдурозик Разокович - Gazal 12 - Саъдии Шерози. Мусоев Абдурозик Разокович - Gazal 11 - Саъдии Шерози. Мусоев Абдурозик Разокович - Gazal 10 - Саъдии Шерози.

• Гулистони Саъди Шерози Скачать
• Гулистони Саъди Шерози Pdf
• Гулистони Саъди Шерози Бо Забони Точики
• Гулистони Саъдии Шерози

У этого термина существуют и другие значения, см. Содержание. Биография Биография Саади традиционно делится на три периода: по 1226 — это т. н. Школьный период, с 1226 по 1256 — время скитаний, с 1256 по 1293 — т. н. Шейхский период. Прозвище «Саади» происходит от имени (1195—1226), которому служил ещё отец поэта, рано умерший, и который принял участие в воспитании Муслих ад-Дина.

Под попечением Саада ибн Занги Муслих ад-Дин поступил в Низамийа. Учился у суфийских и старался проникнуться их идеалами. Однако стихи, написанные Саади в то время, дышат юношеской любовью к жизни и её радостям; и сам он в старости сознавался, что все убеждения шейха не могли его исцелить от любви. Нашествие и низвержение Саада ибн Занги в заставило Саади бежать, и в течение 30 лет судьба, полная всяких превратностей, беспрерывно бросала его то в один, то в другой конец мира. В, в, для сохранения своей жизни Саади притворно принял веру огнепоклонников и потом бежал, убив камнем сторожевого жреца. В, большей частью пешком, Саади побывал 14 раз.

Благодаря блестящему знанию классического он стал проповедником в и, но начал томиться миром и уединился в пустыне. Тут он попал в плен к, которые перевезли его на прибрежье, в, и заставили там рыть окопы для крепости. Его за 10 червонцев выкупил один знакомый богач из Алеппо, привёз к себе и женил на своей безобразной и сварливой дочери.

Спасаясь от невыносимой семейной жизни, Саади бежал. Пространствовав сквозь всю, Саади очутился в родном и под покровительством Абу-Бекра, сына покойного Саада, прожил в подгородном монастыре до конца жизни. «Князья, вельможи и лучшие горожане, — по выражению Девлет-шаха, — являлись на посещение шейха». Творчество Саади написал много стихотворных и прозаических произведений, причём в качестве поучительных примеров очень часто пользовался личными воспоминаниями из своей скитальческой жизни. Испытав на себе всю бренность мира, Саади теоретически вполне согласен с такими своими суфийскими предшественниками или современниками, как поэты и, шейх и др.

Но, хорошо зная людей, Саади понимает, что далеко не все способны удалиться от мира, умертвить плоть и исключительно предаться мистическому созерцанию. Поэтому Саади рекомендует мирянам аскетизм житейский: жить в мире, но не пристращаться к нему, сознавать его превратность и быть ежечасно готовым к потере земных благ.

В он написал поэтический трактат «» («Плодовый сад»), где в десяти главах стихами изложена суфийская и, подкрепляемая занимательными и рассказами. По глубине поэтического чувства и по высоте нравственных идей «» — одно из величайших произведений всей суфийской литературы. Однако не «», а «» («Цветочный сад» — писан прозой вперемежку со стихами, в ). «» имеет своеобразную прелесть народности, потому что пересыпан множеством пословиц и поговорок. Аналогию с «» имеет ещё довольно сухая «» (Пенд-наме), одноимённая с такой же книгой; но её принадлежность Саади не вполне доказана. Прочие произведения Саади, составляющие до двух третей его, относятся преимущественно к лирике.

Основной заслугой Саади видится то, что в своей он сумел соединить дидактику суфийской газели с красотой и образностью любовной газели. Каждый бейт в ней можно прочитать как в любовном, так и в философско-дидактическом ключе. Продолжателем этой традиции является другой известный персидский поэт. Память. В честь Саади назван. В честь Саади назван.

( Coenonympha saadi) — вид дневных бабочек из семейства Бархатниц.

МУСЛИХИДДИН СААДИ (1203 - 1292) СААДИ МУC ЛИХИДДИН – персидский поэт и писатель. Всю свою жизнь он странствовал, был в плену у франков и возвратился к себе на родину в Шираз уже пожилым человеком.

В 1257 он опубликовал сборник стихов “Бустан” (“Место сладких запахов”), а в 1258 написал произведение “Гулистан” (“Розовый сад”), где проза перемежается с поэзией. Его стихи полны доброты, юмора и скрытого символизма, часто в них он зашифровывал описание тех состояний, которые испытывает мистик на своем пути. ИЗ 'БУСТАНА' ПРИЧИНА НАПИСАНИЯ КНИГИ Глава первая. О СПРАВЕДЛИВОСТИ, МУДРОСТИ И РААСУДИТЕЛЬНОСТИ Глава вторая. О БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ Глава третья. О ЛЮБВИ, ЛЮБОВНОМ ОПЬЯНЕНИИ И БЕЗУМСТВЕ Глава четвертая.

О СКРОМНОСТИ Глава пятая. О ДОВОЛЬСТВЕ ЮДОЛЬЮ Глава шестая. О ДОВОЛЬСТВЕ МАЛЫМ Глава седьмая. О ВОСПИТАНИИ Глава восьмая. О БЛАГОДАРНОСТИ ЗА БЛАГОПОЛУЧИЕ Глава девятая. О ПОКАЯНИИ И ПРАВОМ ПУТИ Глава десятая. ТАЙНАЯ МОЛИТВА И ОКОНЧАНИЕ КНИГИ КАСЫДЫ КЫТ'А ГАЗЕЛИ (перевод В.

Державина) ИЗ 'БУСТАНА' По дальним странам мира я скитался, Со многими людьми я повстречался, И знанье отовсюду извлекал, Колосья с каждой жатвы собирал. Но не встречал нигде мужей, подобных Ширазцам, – благородных и беззлобных.

Стремясь к ним сердцем, полон чистых дум, И Шам. покинул я, и пышный Рум. Но не жалел, прощаясь с их садами, Что я с пустыми ухожу руками. Дарить друзей велит обычай нам, Из Мисра.

сахар в дар везут друзьям. Ну что ж, хоть сахару я не имею, Я даром слаще сахара владею, Тот сахар в пищу людям не идет, Тот сахар в книгах мудрости растет. Когда я приступил к постройке зданья, Воздвиг я десять башен воспитанья.

Одна – о справедливости глава, Где стражи праха божьего – слова, Благотворительность – глава вторая, Велит добро творить, не уставая. О розах – третья, об огне в крови, О сладостном безумии любви.

В четвертой, в пятой – мудрость возглашаю, В шестой – довольство малым прославляю, В седьмой – о воспитанье говорю, В восьмой – за все судьбу благодарю. В девятой – покаянье, примиренье, В главе десятой – книги заключенье. В день царственный, в счастливый этот год – На пятьдесят пять свыше шестисот. В день, озаренный праздника лучами, Наполнился ларец мой жемчугами, Я кончил труд, хоть у меня была В запасе перлов полная пола.

Душа еще даров своих стыдится, Ведь с перлами и перламутр родится. Средь пальм непревзойденной высоты В саду растут и травы и кусты.

И к недостаткам моего творенья, Надеюсь, мудрый явит снисхожденье. Плащу, что из парчи бесценной шьют, Кайму из грубой бязи придают. Нет в этой книге пестроты сугубой, Ты примирись с ее каймою грубой. Я золотом хвастливо не блещу, Сам, как дервиш., я милости ищу.

Слыхал я: в день надежды и смятенья Аллах дурным за добрых даст прощенье. Дурное услыхав в моих словах, Ты поступай, как повелел аллах. Коль будет бейт. один тебе по нраву, Прочти всю книгу, истине во славу. Мои стихи, ты знаешь, в Фарсистане, Увы, – дешевле мускуса в Хотане.

Свои грехи я на чужбине скрыл И в этот гулкий барабан забил. И, шутки ради, розу гулистану Я приношу, а перец – Индостану. Так – финик: мякоть у него сладка, Да косточка внутри ее крепка. Шам - Сирия. Миср - Египет.

Дервиш - странствующий монах-аскет; позднее - бродяга-бедняк. Бейт - двустишие. Гулистан - цветник, розовый сад. Здесь Саади под гулистаном имеет в виду Шираз. Индостан - Индия Глава первая.

О СПРАВЕДЛИВОСТИ, МУДРОСТИ И РААСУДИТЕЛЬНОСТИ Ануширван., когда он умирал, Призвал Хормуза и ему сказал: “Покинь чертоги мира и покоя, Взгляни, мой сын, на бедствие людское! Как можешь ты довольным быть судьбой, Несчастных сонмы видя пред собой? Мобеды оправданья не отыщут, Что спит пастух, а волки в стаде рыщут. Иди пекись о нищих, бедняках, Заботься о народе, мудрый шах! Царь – дерево, а подданные – корни.

Чем крепче корни, тем ветвям просторней. Не утесняй ни в чем народ простой. Народ обидев, вырвешь корень свой. Путем добра и правды, в божьем страхе Иди всегда, дабы не пасть во прахе.

Любовь к добру и страх пред миром зла С рождения природа нам дала. Когда сияньем правды царь украшен, То подданным и Ахриман не страшен. Кто бедствующих милостью дарит, Тот волю милосердного творит. Царя, что людям зла не причиняет, Творец земли и неба охраняет. Но там, где нрав царя добра лишен, Народ в ярме, немотствует закон. Не медли там, иди своей дорогой, О праведник, покорный воле бога! Ты, верный, не ищи добра в стране, Где люди заживо горят в огне.

Беги надменных и себялюбивых, – Забывших Судию, – владык спесивых. В ад, а не в рай пойдет правитель тот, Что подданных терзает и гнетет. Позор, крушенье мира и оплота – Последствия насилия и гнета. Ты, шах, людей безвинно не казни! Опора царства твоего они. О батраках заботься, о крестьянах!

Как жить им в скорби, нищете и ранах? Позор, коль ты обиду причинил Тому, кто целый век тебя кормил”.

И Шируйэ сказал Хосров., прощаясь, Навек душой от мира отрекаясь: “Пусть мысль великая в твой дух войдет: Смотри и слушай, как живет народ. Пусть в государство правда воцарится, Иль от тебя народ твой отвратится.

Прочь от тирана люди побегут, Дурную славу всюду разнесут. Жестокий властелин, что жизни губит, Неотвратимо корень свой подрубит. Ушедшего от тысячи смертей Настигнут слезы женщин и детей. В ночи, в слезах, свечу зажжет вдовица – И запылает славная столица. Да, только тот, который справедлив, Лишь тот владыка истинно счастлив. И весь народ его благословляет, Когда он в славе путь свой завершает”.

И добрые и злые – все умрут, Так лучше пусть добром нас помянут. Ануширван - шах из династии Сасанидов - Хосров I Ануширван, при котором государство достигло наивысшего расцвета. Хормуз - шах Ормузд IV - сын Ануширвана. Хосров - сасанидский шах Хосров II Парвиз. Шируйэ - сасанидский шах Кавад III Шируйэ - сын Хосрова II, который свергнул с престола своего отца РАССКАЗ Такой в Дамаске голод наступил, Как будто бог о людях позабыл.

В тот год ни капли ни упало с неба, Сгорело все: сады, посевы хлеба. Иссякли реки животворных вод, Осталась влага лишь в глазах сирот. Не дым, а вздохи горя исходили Из дымоходов. Пищи не варили.

Деревья обезлиствели в садах, Царило бедствие во всех домах. Вот саранчи громады налетели. И саранчу голодных толпы съели. И друга я в ту пору повстречал, – Он, как недужный, страшно исхудал, Хоть он богатствами владел недавно, Хоть был из знатных муж тот достославный. Его спросил я: “Благородный друг, Как бедствие тебя постигло вдруг?” А он в ответ: “С ума сошел ты, что ли? Расспрашивать об этом не грешно ли! Не видишь разве, что народ в беде, Что людям нет спасения нигде, Что не осталось ни воды, ни хлеба, Что стоны гибнущих не слышит небо?” А я ему: “Но, друг, ведь ты богат!

С противоядием не страшен яд. Другие гибнут, а тебе ль страшиться? Ведь утка наводненья не боится”. И на меня, прищурившись слегка, Взглянул он, как мудрец на дурака: “Да – я в ладье! Меня разлив не тронет! Но как мне жить, когда народ мой тонет? Да, я сражен не горем, не нуждой – Сражен я этой общею бедой!

При виде мук людских я истомился, О пище позабыл и сна лишился. Я голодом и жаждой не убит, Но плоть мою от ран чужих знобит! Покой души утратит и здоровый, Внимая стонам горестным больного. Ведь ничего здесь люди не едят! И пища стала горькой мне, как яд”. Муж честный не смыкает сном зеницы В то время, как друзья его в темнице Слыхал ли ты преданий древних слово О злых владыках времени былого?

В забвенье рухнул их величья свод, Распались их насилие и гнет! Что ж он – насильник – в мире добивался? Бесследно он исчез – а мир остался. Обиженный, в день Страшного суда, Под сень Йездана станет навсегда. И небом тот храним народ счастливый, Где царствует владыка справедливый. Но разоренье и погибель ждет Страну, где в лапы власть тиран берет.

Служить тирану муж не станет честный. Тиран на троне – это гнев небесный. Султан, твое величье создал бог, – Но знай: он щедр, но и в расплате – строг. Ты горше нищих будешь там унижен, Коль будет слабый здесь тобой обижен! Позор царю, коль он беспечно спит, Когда в стране насилие царит. Во всех заботах бедняков участвуй, Будь с ними, как пастух заботлив с паствой. А если в царстве правды глас умолк, То шах для стада не пастух, а волк.

Когда от сердца он добро отринет, Он мир с недобрым будущим покинет. Воспрянут люди. Бедствия пройдут, А извергов потомки проклянут. Будь справедливым, чтоб не проклинали!

Чтоб век твой добрым словом поминали! Глава вторая. О БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ Суть обрети в сей жизни быстротечной: Покров истлеет, суть пребудет вечно. Кто высшим знанием не овладел, Тот в оболочке сути не имел. Когда добро и мир несем мы людям, То и в земле спокойно спать мы будем. Ты здесь о жизни будущей своей Заботься, не надейся на друзей. Дабы не испытать страданий многих, Не забывай о страждущих, убогих.

Сокровища сегодня раздавай, Назавтра все, смотри, не потеряй! Возьми в далекий путь запас дорожный, Знай – состраданье близких ненадежно. Кто долю здесь для будущего взял, Тот счастья мяч перед собой погнал. Ничья молитва душу не утешит, И всяк своей рукою спину чешет. Все, что имеешь, – миру открывай, И в землю, словно клад, не зарывай. Блажен, кто в стужу бедняка укроет, Грехи того творца рука прикроет.

От двери прочь скитальца не гони, Чтоб не скитаться в будущие дни. Мудрец, благодеяний грех чуждаться! Твори добро, чтоб после не нуждаться. Иди давай бальзам больным сердцам, Кто знает – вдруг больным ты будешь сам. Иди врачуй горенье ран душевных, Не забывай о днях своих плачевных.

Давай просящим у твоих дверей, Ведь ты не нищий у чужих дверей. РАССКАЗ В пустыне странник увидал усталый Собаку, что от жажды издыхала. Он в колпаке своем воды принес, Но даже встать не мог несчастный пес. И он простер собаке длань служенья, Приподнял, напоил, принес спасенье. Избранник видел все, что делал он, И был тот муж во всех грехах прощен. Ты, злой тиран, возмездья опасайся! Стань щедрым, искупить свой грех старайся!

Собаку спасший был прощен. Итак, Благотвори! Ведь выше пса – бедняк. Будь щедрым, милосердным, сколько можешь. Тем выше ты, чем больше щедрость множишь. Пусть богачи кинтарами дарят, Ты беден, но дороже твой кират.

Судья предвечный лишнего не спросит, Пусть каждый в меру сил своих приносит. Слона степной кузнечик тяжелей, Коль им придавлен жалкий муравей. Будь к людям мягок, мудрый муж, всегда, Дабы найти защиту в день Суда. Тот, кто от века стал щитом несчастных. Тебя не бросит на путях, опасных. Не обижай и жалкого раба, Вдруг сделает царем его судьба. Униженных и слабых не гони ты, Подай им помощь, не лишай защиты.

Круговращенья лет изменчив круг, Не ждешь – и ферзем пешка станет вдруг. И тот, кто судьбы взглядом презирает, В сердца посева злобы не бросает. Чтоб сохранить свой щедрый урожай, Идущих вслед жнецам не обижай.

Не бойся к бедным щедрым быть, как море, Чтоб самого себя не ввергнуть в горе. Смотри: вчерашний царь в беде, а там – Владыкою вчерашний стал гулам. Не причиняй обид сердцам подвластным, Страшись, чтобы не стал ты сам подвластным. Кинтар и кират - меры веса. Смысл бейта в том, что ценно то, что дается от души, а не то, что больше по величине.

Гулам - раб или воин-наемник РАССКАЗ Дервиш, придя в суфийскую обитель., Поведал: “Жил в Йемене повелитель. Он счастья мяч перед собою гнал, Он равных в щедрости себе не знал. Весенней тучей над землей вставал он, На бедных дождь дирхемов изливал он.

Но он к Хатаму неприязнен был, С насмешкой о Хатаме говорил: “Кто он такой? Мне он докучней тени!

Нет у него ни царства, ни владений!” Вот царь Йемена небывалый пир, – Как говорят, – на весь устроил мир. Вдруг раздалось Хатаму славословье, Все гости стали пить его здоровье. И зависть омрачила дух царя, Раба он кликнул, злобою горя: “Иди найди и обезглавь Хатама!

Со мною в славе спорит он упрямо”. В степь, где Хатам в ту пору кочевал, Подосланный убийца поскакал. И некий муж, как бы посланник бога, Раба-посланца повстречал дорогой. Сладкоречив тот муж, приветлив был, Гонца к себе в шатер он пригласил. Его в степи безлюдной обласкал он, Вниманием его очаровал он. А утром молвил: “Добрый гость, прости, Но все ж у нас останься, погости!” А тот в ответ: “Промедлить ни мгновенья Нельзя! Дано мне шахом порученье!” Сказал хозяин: “Тайну мне открой, Я помогу тебе, пойду с тобой!” “О благородный муж!

– гонец ответил. – Ты доблестен, и тверд, и духом светел, Ты тайну нашу сохранишь. Так знай, Хатама я ищу в становье Тай. Хоть муж Хатам прославлен во вселенной, Убить его велел мне шах Йемена. О добрый друг! Мне милость окажи, Дорогу мне к Хатаму укажи!” Хозяин рассмеялся: “Меч свой смело Бери, руби мне голову от тела.

Косметика и парфюмерия интернет магазин. Ведь я – Хатам. Пусть я хозяин твой, Я поступлюсь для гостя головой!” Когда Хатам склонился добровольно Под меч, посланец издал крик невольно. Не в силах от стыда поднять зениц, Перед Хатамом он простерся ниц. И, руки на груди сложив покорно, Сказал: “Когда бы умысел позорный Исполнил я и вред тебе нанес, Не человек я был бы, гнусный пес!” И встал он и, поцеловав Хатама, Через пески в Йемен пустился прямо. Султан Йемена меж бровей его Прочел, что тот не сделал ничего. – Какие вести Ты мне привез? Скажи во имя чести!

Гулистони Саъди Шерози Скачать

Быть может, в поединок ты вступил И у тебя в бою не стало сил?” Посланец пал на землю пред владыкой И так ответил: “О султан великий! Хатама видел я. Среди людей Он всех великодушней и мудрей. В нем доблесть, мужество и благородство, Ему дано над всеми превосходство.

Груз милостей его меня сломил. Великодушьем он меня сразил!” Все рассказал гонец. Ему внимая, Йеменский царь восславил племя Тая. И щедро наградил султан посла. Хатаму щедрость свойственна была, Как солнцу – свет, цветам – благоуханье. Хатаму славу принесли деянья.

Суфийская обитель - Суфии уже в с VII стали собираться в монастырях Глава третья. О ЛЮБВИ, ЛЮБОВНОМ ОПЬЯНЕНИИ И БЕЗУМСТВЕ Прекрасны дни влюбленных, их стремленья К возлюбленной, блаженны их мученья. Прекрасно все в любви – несет ли нам Страдания она или бальзам.

Гулистони Саъди Шерози Pdf

Влюбленный власть и царство ненавидит, Он в бедности свою опору видит. Он пьет страданий чистое вино; Молчит, хоть горьким кажется оно. Его дарят похмельем сладким слезы.

Гулистони Саъди Шерози Бо Забони Точики

Шипы – не стражи ли царицы розы? Страданья ради истинной любви Блаженством, о влюбленный, назови! Вьюк легок опьяненному верблюду, Стремись, иди к единственному чуду!

Не сбросит раб с себя любви аркан, Когда огнем любви он обуян. Живут в тиши печального забвенья Влюбленные – цари уединенья. Они одни сумеют повести Блуждающих по верному пути.

Проходят люди, их не узнавая, Они как в мире тьмы – вода живая, Они подобны рухнувшим стенам Снаружи. А внутри – прекрасный храм. Они, как мотыльки, сжигают крылья, И шелкопряда чужды им усилья. У них всегда в объятьях красота, Но высохли от жажды их уста. Не говорю: источник вод закрыт им, Но жажду даже Нил не утолит им. РАССКАЗ Жил в Самарканде юноша. Был он Индийскою красавицей пленен.

Она, как солнце, чары расточала, Твердыню благочестья разрушала. Казалось, красоту, какую мог, В ней воплотил миров зиждитель – бог. За нею вслед все взгляды обращались. Ее встречавшие ума лишались. Влюбленный наш тайком ходил за ней, И раз она сказала гневно: “Эй!

Глупец, не смей, как тень, за мной влачиться. Не для твоих тенет такая птица. Не смей за мною по пятам ходить. Не то рабам велю тебя убить!” И тут влюбленному промолвил кто-то: “О Друг, займи себя другой заботой.

Боюсь, ты не достигнешь цели здесь, А потеряешь даром жизнь и честь!” Упреком этим горьким уязвленный, Вздохнув, ответил юноша влюбленный. “Пусть под мечом я голову мою В прах уроню и кровь мою пролью, Но скажут люди: “Вот удел завидный! Пасть от меча любимой – не обидно”. Меня позорить можешь ты, бранить, – Я не уйду. Мне без нее не жить. Что мне советуешь ты, ослепленный Тщетою мира, лишь в себя влюбленный?

Гулистони Саъдии Шерози

Она добра и благости полна, Пусть хоть на казнь пошлет меня она! Мечта о ней меня в ночи сжигает, А утром снова к жизни возрождает. Пусть у ее порога я умру, Но жив, как прежде, встану поутру!” Будь стоек всей душою, всею кровью. Жив Саади, хоть и сражен любовью. Сказал от жажды гибнущий в пустыне: “Счастлив, кто гибнет в водяной пучине!” Ему ответил спутник: “О глупец, В воде иль без воды – один конец”.

– тот воскликнул. – Не к воде стремлюсь я, Пусть в океане Духа растворюсь я!” Кто жаждет истины, я знаю, тот Без страха бросится в водоворот. Не дрогнет в жажде знанья, не остынет, Хоть знает он, что в тех волнах погибнет. Любовь, влюбленный, за полу хватай. “Дай душу!” – скажет. Душу ей отдай.

Ты выйдешь в рай блаженства и забвенья, Пройдя геенну самоотреченья. Труд пахаря в пору страды суров, Но пахарь сладко спит после трудов. На сем пиру блаженства достигает Тот, кто последним чашу получает.